Категории раздела
|
Тень паука
[12]
Наши в Сэльфуре
|
Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
| Главная » Статьи » Сказания о Сельфуре » Тень паука |
Тень паука. Глава 1
| ГЛАВА 1 1 — Подходим, господа туристы. Прошу! Первое фото у древних стен, на фоне надвратной башни. Сохраним на глянце память об этой замечательной поездке. Внимание! Девушка, ну что такое? Встаньте вот сюда… Этой девушкой была я, а тот, кто бодро суетился рядом, выкрикивая лозунги – гид нашей группы. Мы только что прибыли к конечной цели экскурсии, Деевскому замку, и чуточку нервничали. Но дружно заулыбались в объектив, силясь не щуриться от яркого летнего солнышка. А уж оно старалось обласкать всё вокруг: пологие холмы в лилово-синих стрелах шалфея, заросли рогоза, блистающий хрусталь реки. Но даже этой благостной силы не хватало рассеять зыбкое марево, окутавшее стены обветшалого замка-старика. Он хмурился, глядя в напоенное медовым зноем пространство тусклыми щелями окон и, казалось, мёрз. На фото он смотрелся иначе. Но, может, мой нервный озноб никак не связан с его неприветливым видом? Ведь… я была в Деево! О чём грезила с самого начала весны! Мечта сбылась, не смотря на подкачавшее здоровье, (угораздило же меня простудиться накануне самого отъезда!). Теперь мозг временами тихонько плавился от нудной боли, а в горле пульсировал колючий ком. И вслед за захватывающим волнением при виде замка, нагрянула усталость. Поэтому историю, и так знакомую мне из агиток, слушала невнимательно, лишь нетерпеливо вздохнув, когда нас отпустили осмотреться. В задумчивости я бродила по двору, кожей ощущая мертвенную стылость каменных стен. От них исходили тяжелые токи. Они отталкивали и манили одновременно. День, пронизанный янтарным светом, полнился тенями, чертог обернулся мрачным склепом. Но как же хотелось очутиться в нём! — Не трогайте! — негодующий окрик заставил меня отдернуть руку от решётки долговой ямы, возле которой я села передохнуть. — Плохая примета, — пояснил подошедший гид. — Потеряете деньги. Его хамоватая физиономия обрела приторно-сладкий вид. Я не заметила, когда этот проныра подкрался и теперь стоял надо мной, заложив за спину руки и покачиваясь с пятки на носок. — Не желаете развлечься? — нервным движением головы смахивая со лба рыжую чёлку, полюбопытствовал он. Согласилась я скорее от удивления. И мы отправились в дальний угол двора. Там, в обществе двух особ, никак не решающихся тронуть «страшное» средневековое орудие, скучал инструктор по стрельбе из лука. Я скромничать не стала. Изображая Робин Гуда и выполнив все задачи наставника, с удовольствием увидела, как моя первая в жизни стрела вонзилась в мешок с песком. И тут, снисходительно хмыкнув, снова заговорил гид. — Последний владелец Деевского замка, граф Ольшанский, великолепно стрелял из лука, хм… — Он выдержал паузу, а затем досказал не без цинизма: — По живым мишеням. Знаете, кого их сиятельство загонял в своих лесных угодьях вместо дичи? Молодых и выносливых девиц. Потом сам выхаживал их. До следующей охоты… Пальцы мои дрогнули и разжались. Вторая стрела со свистом пролетела мимо цели. Я укоризненно глянула на экскурсовода. Что это за история? Грубо и не смешно. На новый выстрел я уже не отважилась. Пальцы и так неприятно ныли от удара тетивы. — Прошу, дамы и господа! Минуточку внимания! — неожиданно громко выкрикнул экскурсовод. — Предлагаю проследовать в замок! Призыв подействовал воодушевляюще, и скоро наша группа осматривала убранство обители его сиятельства Ольшанского. Малая столовая, господские покои, Парадный зал. Комнаты казались неуютными, хотя и вычурными, с претензией на вкус. Гербовый зал кичился роскошью золотого иконостаса и багрянцем богатого ковра, кровавым следом ведущего к амвону с маленьким чёрным алтарём. Библиотека впечатляла. Я невольно вспомнила папу, заядлого книгомана и почитателя философии, когда услышала про сотни томов и письма Дидро, бережно хранимые графом. Вот бы посидеть у камина, да полистать сокровища коллекции! Я уже вообразила себе Ольшанского этаким лысеющим интеллектуалом голубых кровей. Но как же я ошибалась! В Большой приемной висел его портрет. И меня пробило ознобом от надменного и лютого взгляда деевского господина. Такого, и правда, легко было представить загоняющим на охоте людей! — Граф был законченным маргиналом. Живи он в наше время, его окрестили бы дауншифтером, — поделился со мной гид, поглаживая рыжий смешной пушок на своих круглых щеках. Подкрался как кот на мягких лапах. И чего привязался? Он будто услышал, – сердито сверкнув глазами, досадливо сморщился, отступил и вновь воззвал к туристам. — А теперь, — прозвучало у него на высокой торжественной ноте, — самая любопытная комната сего пристанища древности. Оружейная. Прошу, господа! Мы вошли в просторный овальный зал, освещенный факелами. Стены тут украшали композиции из боевых трофеев: щиты, мечи и арбалеты, оружие турецкое, японское, персидское. Но всё это точно полиняло и отошло на второй план, когда я увидела две восковые фигуры. Вот они и были главными экспонатами, гениально передавая суть аллегорической и живописной сцены. Вельможа в пышном наряде, с хищным, испитым лицом, восседал на троне. Я легко узнала графа. На коленях его покоилась книга с пентаграммой. Именно на неё, с гримасой ужаса и гнева, указывал рукой священник, вторая фигура из воска. — В 1786 году, — заговорил гид, дав нам время полюбоваться, — граф Ольшанский Петр Каземирович вызвал к себе преподобного отца, настоятеля местного прихода. Напомнив о щедрых подаяниях храму, какими отличился почивший предок сиятельного графа, сей господин истребовал благодарностей. Пусть-де, заявил он, лучшие живописцы из иноков изобразят загробное путешествие отпрыска жертвователя церкви. «Поскольку, — пояснил граф, — и двух дней не минует, как я отойду в мир иной. Так вот, пусть братья твои во Христе запечатлят меня в синем бесовском огне, а вкруг будто вьются василиски и ползают пауки. Да не где-нибудь хочу такую картину, а на церковных стенах!» Негодуя, священник отказался внимать богохульным речам. Сам же просил, чтобы раб Божий Пётр вернулся в лоно Церкви и оставил служение антихристу. «Дурная слава идёт о последнем Ольшанском, — сокрушался отец-настоятель. — Называют тебя душегубцем и кровопивцем. Покайся!» Но его речи только позабавили графа. «Грязный сплетник! — расхохотался он в лицо святому старцу. — Слушай, что и я тебе шепну по секрету. В ночь перед Великой Троицей умру я и воскресну, и восстану в облике огненном. Молчи! Да не вздумай земле придать мое тело, как его обрядить достойно, слуги знают! Жди, пёс Христов, — напоследок пригрозил Пётр Каземирович. — А не исполнишь слов моих, берегись…» В назначенный срок граф умер. Похоронили его в склепе, не покаянным, не отпетым, а на надгробной плите вписали эпитафию: «Мой друг, задуй свою свечу, чтобы верней найти дорогу»… [1] И обещания свои Ольшанский не забыл. В полночь прянули из могилы вороные и помчали карету сиятельного к церкви. Как уголья пылали дикие глаза покойника. С гиканьем и свистом летел он к цели. Да только едва призрачные копыта коснулись святой земли, рассыпался прахом чудовищный образ. Грянула гроза над Деевом. Хлынул ливень. Из берегов вышла река, и её воды затопили всё вокруг, до самых стен графского замка. Всю ночь напролёт молился священник за окаянную душу отступника. На заре вода спала. Плита над могилой в склепе оказалась сдвинутой и расколотой, гроб стоял пустым… Гид прервал речь с задумчивым видом. Слушатели его стояли молча, явно потрясенные, пока один из туристов не спросил с нарочитым скепсисом: — Неужели это правда? — Местные легенды, — усмехнулся экскурсовод. — Но наводнение 1786 года действительно нанесло серьезный вред постройкам графских владений. Склепу в том числе. Тела усопшего, кстати, так и не нашли… — Он помолчал. — Желаете взглянуть на усыпальницу? Она отреставрирована. Не то чтобы я струсила, но осматривать гробницу не пожелала. Мне разрешили остаться в Галерее. Как и в Оружейной, там горели факелы. Их теплый свет расслаблял, а играющее пламя нашёптывало о желанном покое. Скользнув взглядом по старинным портретам томных дам и господ в париках, я устроилась на скамеечке возле статуи крылатого льва. С облегчением сомкнув тяжелые веки, прислонилась к стене и вытянула ноги. А потом точно провалилась куда-то, вдруг крепко заснув. И слабый шепот огненных духов обернулся молебном, а в неясных всполохах меркнущего света блеснули яростью чёрные глаза… Разбудил меня радостный возглас: — Спящая вы наша красавица! Я подскочила, ровным счётом ничего не понимая. Мне ещё мерещился тихий голос священника, смиренная молитва, в которой тонул сатанинский хохот чернокнижника. И сном показались эти посторонние здесь, беспечные люди, их веселье и громкие голоса. Гид галантно помог мне подняться. — Спать здесь не советую, — предупредил он, заглядывая в моё лицо своими круглыми жёлто-зелеными глазами. — Призраки рядом. — И, заулыбавшись, позвал: — Ну-с, пойдёмте на свет, граждане россияне. Затхлый дух старинного чертога здоровья нам не прибавит. 2. Я поняла, что потеряла сумочку уже в номере. Вечером. В панике и за рекордно короткий срок перевернулось всё, что сдвигалось с места. А когда закончились объекты, под которые можно заглянуть, я без сил свалилась на кровать. Итог оказался неутешительным: сумки в комнате не было. Я выдохнула и сосредоточилась на событиях прошедшего дня, пытаясь хотя бы дедуктивным методом отыскать пропажу. Утром она ещё висела на моём плече. Ну да, я бегала за лекарствами, доставала из сумки кошелёк. Забыла её в аптеке? Нет. Чуть позже я рылась в сумочке в поисках салфетки, когда «плыла» по городу в экскурсионном автобусе. А потом? Всё. Остальное надёжно скрывала пелена забвения. Сквозь неё проступали очертания комнат замка, хитрая физиономия гида, портреты вельмож в париках. Почему-то особенно тревожным виделось блуждание у стен и ямы под решёткой во дворе. Лезла в голову бессвязная пугающая мысль: «открытые врата ада влекут любопытных». А перед глазами поплыли оскаленные головы каменных змеев на входе в подземелья… Стоп. Меня внезапно осенило. Да! Конечно! Галерея. А точнее, скамеечка у лап крылатого льва. Оттуда я смотрела в темноту разверстой «пасти личной преисподней» графа… Разволновавшись, я заметалась по гостиничному номеру. Досада кривым гвоздём застряла во взбаламученном сознании, не давая сосредоточиться. Но мне удалось-таки воспроизвести в памяти нужный момент, как я устраивалась отдохнуть. Сумочка была в руках, мешала, соскальзывала с колен. Значит... Я скинула её во сне, а спросонья забыла подобрать. Оставила в замке. Кошмар... Что я могла сейчас? Пожаловаться гиду? Но при воспоминании о рыжем пушке на розовых щеках, неожиданно затошнило. Нет, отложим свидание с подозрительными личностями до лучших времен. Вот, правда, что-то с этим гидом не так… Стиснув пальцами виски, я сосредоточилась, в надежде поймать ускользающую важную мысль. Мелькнула в памяти чья-то фраза: «это ваше?», а затем – рука в рыжих волосках, оттолкнувшая чужую руку с моей сумочкой… Куда сумка делась потом? Так и осталась у кого-то из группы? Или её гид забрал? Зачем? Как же узнать? Без сумки я пропаду. Там документы и банковская карта. Ох, зря я трогала решётку долговой ямы, так и вышло, что лишилась денег. Нужно срочно спасать драгоценную собственность! Если она ещё возле льва, конечно, будь он трижды не ладен. Мало ли кому взбредет в голову посидеть у его лап? — Я пропала! Стало паршиво и глаза предательски защипало. Одна, в чужом городе! С пропажей на счету и параноидными подозрениями. Я окончательно растерялась. Расклеилась. Распалась на кусочки. И мой здравый смысл безнадежно засасывало в чёрную дыру отчаяния. Там увязло всё разом: эта гостиница и километры вокруг, с жутковатой обителью, пустыми могилами и крылатыми львами… — Бред, — подтвердила я вслух и подошла к окну. За ним спал город, старинный и сумрачный, подстать Деевскому замку. Часть его тонула в тумане, ползущем с реки. Сквозь полупрозрачный муар дымки мерцали огни, зеленоватые, загадочные. Там, где таяли их отсветы, вступала в права летняя тревожная ночь, кутая в чернильном плаще древний дом со всеми его тайнами. И меня потянуло к мрачной красоте, к призракам прошлого, к шансу еще раз прикоснуться к непознанному… Схватив плащ, я выскочила из номера. Кажется, мозги совсем отключились. Тело самостоятельно двигалось по замысловатой траектории, как пущенный ударом кия бильярдный шар. Я спустилась в холл, миновала стойку ресепшена, открыла дверь и с наслаждением глотнула прохладного воздуха. Синий город радушно распахнул мне объятья. Найти таксиста не составило особого труда. И мы покатили в сторону Ольшанского поместья. За лентой неоновых вывесок замелькали тёмные силуэты пригорода, а за ним стеной поднялся лес. Но и он скоро оборвался, точно пал полог, открывая новую картину: белый храм на взгорье, четкие росчерки серебряных крестов. А напротив, на склоне другого холма – чёрная тень замка. Я невольно поёжилась, представив, как летят в ночи дьявольские вороные, понукаемые мертвой рукой графа… — Вам для чего в Деево-то? — полюбопытствовал таксист, нестарый ещё дядька с добрым лицом. Мистические иллюзии рассыпались, возвращая меня в реальность. — Э-э... в общем, надо, — вздохнув свободнее, отозвалась я. Дядька усмехнулся. — Назад поедем? — спросил он позже, сворачивая к главным воротам замка. — Ой, не знаю! Я сумку оставила на экскурсии, вернуть бы... — Так утром бы и забрала. Смотрительница тут — дама с характером, может и не открыть. — А найти её где? — Я с тревогой всмотрелась в темноту за стеклом. Идея срочно отправиться на поиски пропавшего имущества впервые показалась мне сумасбродной. Таксист посигналил. В ответ на требовательный гудок слева от дороги вспыхнул фонарь. — Вон туда и иди, — посоветовал дядька и повторил: — Ждать? — Нет, — я постеснялась попросить его остаться. Сама не знаю почему. Видела же, что он уже готов примерить на себя доспехи странствующего рыцаря, спасающего на досуге наивных принцесс. Выбравшись из машины, хлопнула дверцей. Ну, вот и всё. Приехали. Оглядевшись, я с обреченностью ощутила себя актрисой-дебютанткой в мистическом фильме. И вздохнула: экскурсия по владениям чернокнижника и чародея, дубль два... _________________ «Мой друг, задуй свою свечу, чтобы верней найти дорогу»… [1] – изречение Дени Дидро | |
| Просмотров: 408 | Комментарии: 3 | | |
| Всего комментариев: 3 | |
|
| |
0
