Категории раздела
|
Тень паука
[12]
Наши в Сэльфуре
|
Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
| Главная » Статьи » Сказания о Сельфуре » Тень паука |
Тень паука. Глава 5
| ГЛАВА 5 Хотелось пить. Невыносимо. Воздух царапал лёгкие, нещадно обжигая, точно весь пятый океан обратился вдруг бескрайней иссушающей пустыней. Меня бросило в жар, когда неимоверным усилием удалось сделать крохотный глоток вязкой слюны. Тело покрылось испариной, точно я пробежала стометровку. А потом в глубине туннеля заскрежетало, будто камни пустились в пляс. Звук прокатился и растаял эхом. Брызнул звон стекла. Лампа! Воспоминания лавиной хлынули в мозг и воскресили образ белого туннеля с «ледяными» светильниками, а потом – ужас в когтях невообразимой твари! Я убила этого гада! Наверное, в этот самый момент на мою голову должны были рухнуть своды и покарать, как грешницу. Но вместо этого в сознание ворвались возгласы с характерным для местных жителей обилием «хэ» в словах. — Хис ит! Хон тиам, [1] — воскликнул баритон. И словно тронул тайную струну во мне; она тонко зазвучала в ответ и испуганно смолкла. Но полюбоваться на обладателя чарующего тембра не вышло, перед глазами каруселью завертелись цветные блики. Потерявшись в них, я снова закачалась на серых волнах реки забвения. Да только голоса не позволяли далеко уплыть. Вернули. — Патэн а Хурс! [2] — с чувством возмутился тенор. И зачастил удивленно и неодобрительно. Голос звучал близко, словно осторожно и быстро трогая меня. А вот баритон гладил. Только уже не голос, а чьи-то пальцы уверенно нащупали пульс на шее. Прикосновения оказались приятными, но это не помешало мне вспомнить другие, холодные и липкие, и вздрогнуть с отвращением. Спокойно. Вдох, выдох. Знакомство со змеем позади. Я приоткрыла глаза. Мир никак не желал становиться обычным, вновь зацветая аляповатым градиентом. Пришлось сомкнуть веки, надеясь, что странная палитра окружающего в конце концов сменится на привычную. Вновь зазвучали голоса. Сплелись в непонятные слова. Но вот мелькнули знакомые и страшные: «сирин», «гремул». Всё обошлось? А кто это гарантировал? И что мне будет за убийство чудовища? Я притаилась, положившись на инстинкт самосохранения. Правда, это не сработало. Приподняв, меня заботливо поддержали рукой под спину и сунули под нос нечто с таким убойным амбре, что и бездыханный не вытерпел бы. Я оттолкнула руку с источником вони и взглянула на «спасителя». В первые мгновения он показался некрасивым: высокий лоб, длинный нос, раскосые глаза и чёрные волосы, как грива. Мне никогда не нравились брюнеты, тем более вот такие, туранской расы, [3] весьма далекие от моего идеала в образе Максима Каммерера из «Обитаемого острова». Но это несовпадение не помешало мне забыться, глядя в черные глаза... Он чуть улыбнулся и что-то спросил. Магия притяжения рассыпалась. Я с изумлением встрепенулась: что происходит? Это и есть владелец баритона? Какое разочарование… Я сделала попытку подняться, всё еще чувствуя странную зависимость от темных глаз туранца. Но он задержал, опустив ладони на плечо. — Лежи. Что?! Я дёрнулась от неожиданности, но тут же замерла от возгласа, раздавшегося из полумрака туннеля. Явившийся оттуда юноша затараторил нечто невразумительное, но эмоциональное, размахивая руками и указывая назад в синюю мглу, из которой вынырнул. И я по-прежнему не понимала слов. Но лежать-то мне приказали по-русски? Или померещилось? Многовато же вокруг сюрреализма. Хорошо еще радужный мир сменился обычным. Я бросила тревожный взгляд на брюнета, но сразу вернула его возбужденному юноше. Смотрелся он оригинально. В длинной серой юбке, похожей на египетскую схенти, с голым торсом и в сандалиях. За пояс была засунута плетка. Мышиного цвета волосы, выстриженные на висках, свободно спадали на широкие плечи. На лбу скромно поблескивали мелкие стразы-глаза. На широких скулах топорщилось по бороздке знакомых хитиновых отростков. Я не заметила таких у туранца, да и стёклышек во лбу он не носил. Посмотреть на него мне почему-то не хватило духа, да и молодой человек в юбке проявил ответный интерес, заговорив любезно и заботливо. Я узнала по голосу Тенора. Оказывается, бегал куда-то. А судя по вытянутому лицу и мелькнувшему в бурном монологе «гремулу», видел там змея, мертвого. И теперь вот орёт и нервничает. Мне сделалось нехорошо, до того, что захотелось вновь прилечь на колени к брюнету. Но я воздержалась, при этом решительно сбросив его руку со своего плеча. Неизвестно, имел ли какое-то значение мой жест, но туранец вдруг поднялся и, послав своему товарищу не то просьбу, не то приказ, милостиво подал мне руку. Я её приняла. Юноше распоряжение тоже пришлось по душе. Он ретировался. А мы остались наедине с Баритоном. — Идти можешь? — участливо спросил тот. Но, посмотрев на мои ноги, молча разулся и помог облачиться в свои сандалии. Только тут я оценила степень своих повреждений: сбитую коленку и поцарапанные ладони. Нога ныла, кожа горела, платье висело клочьями, а на руках и плечах проступили багровые полосы. От слез меня удержало только чужое великодушие. — Вы русский? — поблагодарив и отклонив прочие животрепещущие темы, поинтересовалась я прямо. И сама себя не расслышала. Брюнет заинтригованно наклонился ко мне, вздернув бровь. У него была очень живая мимика и свойственная ей подкупающая открытость. — Русский? — повторила я, смутившись. — Какая проницательность, — похвалили меня, и, взяв под локоть, потянули куда-то, перейдя на интимный полушепот: — Но давай сразу на «ты», вроде, я не гожусь в дядюшки. Или гожусь?.. Я помотала головой, озвучив самый важный для себя вопрос: — А где мы? — В Улхуре, в подземном городе арахнидов. — Они не люди? — Ну почему нет? Люди. Только из другого мира, со своими особенностями. — Серые, белые… — Вижу, познакомилась уже с разнообразием местного населения. Как тебя зовут, кстати? — Елизавета. А вас?.. — Сахит. На здешнем. — Ничего не понимаю! — вдруг рассердилась я. Не конкретно на своего счастливо обретенного соотечественника, а в целом, на всё сразу. — Как такое возможно! Ведь это… — мне не удалось сходу подобрать достойного эпитета. — Попадалово, — мрачно подсказал Сахит. А я вдруг вспомнила монстра. — Он умер? Этот… ужас? — Гремул? — догадался мой визави. — Сомневаюсь. Это создание бессмертное, отпрыск местного божества Улха. Не так уж просто его уничтожить, а вот нажить себе смертельного врага в лице оскорбленной твари – легко. На душу навалилась невыносимая тяжесть. Под напором пережитого треснул непрочный панцирь моей выдержки, и я разрыдалась. Обычно мужчины боятся женских слез и не умеют утешать плачущих. Этот представитель сильного пола справился с возникшей проблемой блестяще. Без фальши в голосе, раздражения и нетерпения. Так, что интуитивное желание довериться стало вполне осознанным. «Не могу быть здесь, хочу домой, хватит», — стонала я. Со мной соглашались. И обещали… Я прижималась к широкой груди и верила. — Как у тебя это получается? — всхлипнув и отодвигаясь, спросила я, поняв, что горе немного отпустило. Сахит улыбнулся. — Дома осталась младшая сестренка, большая плакса. А какой сейчас год, у нас, на земле? — меняя тон и поправив пояс своей схенти, спросил он. Мы стояли в туннеле с сухим «снегом», затерявшись в странном мире, и лишь на миг вернулись в свой. — Две тысячи семнадцатый… от Рождества… Христова, — промямлила я. — Двадцать четвертого июля. Было, когда я попала сюда. — Три дня, — ошарашено пробормотал Сахит и вскрикнул: — Я здесь около пяти лет, а у нас прошло всего три дня! А у меня перед глазами неожиданно снова «расцвело». Или у сердца моего товарища по несчастью действительно клубится, осыпаясь пеплом, желтый дым? И я сама вдруг ощутила его жгучую горечь. Задыхаясь, спросила: — Свою сестру ты тоже обманываешь? — Тоже? В чем я подозреваюсь? — искренне удивился он. А меня скрутило от отчаяния. — Нам не выбраться отсюда! Сахит прищурился, странно на меня глядя. А песочная тень на груди наливалось лиловым свечением. Нет, я не права. Такой чистый лиловый не лжет, он греет и, жертвуя, приносит клятвы. Мне захотелось дотронуться до этого сияния. — Невероятно, — прошептала я зачарованно. — У тебя лиловый свет, вот здесь… Почему я это вижу? Сахит перехватил меня за запястье, когда я протянула к нему руку. — Дар гремула, — пояснил он. — Они видят мир иначе, умеют читать души. Когда-то жрицы Арахна сознательно шли к потомкам Улха, чтобы стать эмпатами. Я тряхнула головой. Окружающее прояснилось, приняв привычный вид. — Нам пора. Послушай, — не отпуская руки, Сахит повел меня дальше. — Я расскажу тебе обо всем чуть позже, а пока надо вернуться в дом Кехит. — Кого? — но быстро догадалась сама. — Нет! Я не пойду к ней! Она… как тарантул! — Верно. Кехит из рода Серых стражей. Они самые безобидные из всех арахнидов, исполнители. Белые Ткачи коварны, держись от них подальше, они мастера плести сети и интриги. Черные Хранители из знати ядовиты и смертельно опасны. Но они там, наверху, и редко спускаются к Серым. — А кто тот высокий, в белой шубе, с венцом? Оглянувшись на секунду, Сахит больно стиснул мне кисть. — Смотрите-ка, — недовольно прокомментировал он. — И что делал с тобой этот тип? — Подсадил черного паука. — Вот как? Это Ках-Атен, владыка Улхура. Чувствуешь масштаб оказанной тебе чести? — Да меня просто засыпали почестями, — буркнула я. — И владыка, и гремул. — Дело не в тебе. Твое появление в подземельях не такой уж сюрприз для посвященных. Только вот зачем ты Ках-Атену… — Давай не пойдем! — Я попыталась вырвать руку из сильных пальцев. — Неужели нельзя спрятаться где-нибудь, ты же можешь?.. — Нет! — Мою хиленькую идею безжалостно зарубили на корню. — Не могу. Я только стражник, и у меня приказ. Да и без него тебе необходимо вернуться в дом Кехит за своими вещами. Книга с тобой? — Какая еще… — но я и сама уже вспомнила. Черную обложку и демоническую рожу. Ключ от бездны. Подходящее название, ничего не скажешь. — Я из-за нее сюда попала? — Угадала. С тобой приятно иметь дело. Вот… старая ведьма! Последняя фраза прозвучала в унисон с моим скромным «спасибо», но мне и в голову не пришло обидеться, потому что передо мной весьма ярко встал образ смотрительницы графского поместья. Это же ей посвящался «комплимент»? — И Рыжий еще в деле? — едко полюбопытствовал Сахит. — Угу. Вился вокруг ужом. И сумку припрятал. — А кое-кого пригласил прогуляться по замку… после заката. Скоро тридцатник! Ну не баран ли? Похоже, теперь он говорил о себе. — Зачем они всё это устроили? — растеряно спросила я. — Долго объяснять, а мы почти пришли. Да и… мне надо собраться с мыслями, чтобы ответить на все твои вопросы. Перед нами проступили очертания «ледяных» ворот. Скорее всего, мы шли не прежним путем, минуя пещеру с девочками альбиносами. Да и не жаждала я теперь встречи с ними. А вот за манипуляциями своего провожатого следила внимательно. На всякий случай. Но тут меня ожидало разочарование, – похоже, без ключа эту преграду не одолеть. Вернее, без браслета, которым Сахит дотронулся до стеклянного кружка на двери, и та послушно открылась. На лестнице я мгновенно озябла и, обхватив себя за плечи, спросила: — Отсюда можно сбежать? — Не думаю. Внизу – пещера Горон, сакральное место, бдительно охраняемое. Сверху над городом натянута «паучья сеть». Ловушка. Ты сгоришь в ней. — Какие страшные существа обитают здесь, — содрогаясь при взгляде на дышащий туманом зев кратера, чуть слышно произнесла я. — Неужели никому нельзя покидать подземелья? — Только чужакам. Улхурцы умеют использовать Сеть. — Как? — Накидывают магическую паутину, и ты уже себе не хозяин. Покорно делаешь, что хочет Паук. И чем выше он в иерархии арахнидов, тем изощреннее его способности и сильнее власть. — А мне показалось, что моя беспомощность – действие духов. — Ими приманивали гремула. А тащили тебя сетью. Я только вздохнула. А Сахит, открыв врата на Серый уровень, приступил к инструктажу: — Сейчас вернёшься к Кехит и поищешь книгу. Будь послушной и тихой, паукам это нравится. В контакт ни с кем не вступай, никуда не лезь, это опасно. Прикинься больной. — Да я так и делала. Изображала немую. — Очень хорошо. Продолжай. Я навещу тебя завтра. Принесу свои записи, местный язык надо выучить, сама понимаешь. Если появится владыка… — он помолчал, а я постаралась не думать, почему мне так хотелось поцеловать руки тому господину в шубе. — Надеюсь, мы успеем раньше. — Что? — Тише, потом, пришли. Запомни, главное – найди книгу. Она наш с тобой единственный шанс вернуться домой… _________________________ Хис ит! Хон тиам, [1] – Вот она! Без сознания Патэн а Хурс! [2] – Хурсова сила! Туранская раса [3] – переходная, между европеоидной и монголоидной расами. | |
| Просмотров: 550 | | |
| Всего комментариев: 0 | |
